Тайна пикника на пустынном пляже
О пиратах, крабах, личной территории и романтике
Писатель Татьяна Нефёдова
Писатель Татьяна Нефёдова
Публикация в "Независимой газете"
22.09.2019
По утрам мы ездили купаться в одну из малолюдных соседних бухт, а вечером, после семи, приходили на городской пляж, чтобы полюбоваться закатом. Атмосфера курортного городка на южном побережье Испании располагала к размеренной жизни и созерцанию.
Не верилось, что на протяжении многих столетий это окруженное горами райское место было практически необитаемо. Лишь в конце XVIII века в бухте появилась рыбацкая деревушка. Причиной безлюдья стали набеги берберских пиратов – их базы в Северной Африке находились всего в каких-то 200 километрах по морю. Пираты не только грабили и пускали ко дну европейские и американские торговые корабли. Они активно промышляли работорговлей – совершали набеги на прибрежные территории, брали в плен местных жителей и затем продавали на невольничьих рынках.
После того как Франция захватила Алжир, а США одержали победу во второй берберийской войне, проблема пиратства решилась. Впрочем, не навсегда.
Так вот... Однажды вечером мы лежали на теплом песке и ели абрикосы. Солнце опускалось за гору. Кроме нас на пляже была только группа подростков, ради забавы ловивших сачками крабов среди мокрых камней.
По утрам мы ездили купаться в одну из малолюдных соседних бухт, а вечером, после семи, приходили на городской пляж, чтобы полюбоваться закатом. Атмосфера курортного городка на южном побережье Испании располагала к размеренной жизни и созерцанию.
Не верилось, что на протяжении многих столетий это окруженное горами райское место было практически необитаемо. Лишь в конце XVIII века в бухте появилась рыбацкая деревушка. Причиной безлюдья стали набеги берберских пиратов – их базы в Северной Африке находились всего в каких-то 200 километрах по морю. Пираты не только грабили и пускали ко дну европейские и американские торговые корабли. Они активно промышляли работорговлей – совершали набеги на прибрежные территории, брали в плен местных жителей и затем продавали на невольничьих рынках.
После того как Франция захватила Алжир, а США одержали победу во второй берберийской войне, проблема пиратства решилась. Впрочем, не навсегда.
Так вот... Однажды вечером мы лежали на теплом песке и ели абрикосы. Солнце опускалось за гору. Кроме нас на пляже была только группа подростков, ради забавы ловивших сачками крабов среди мокрых камней.
Фото Давида Крихели
Вдруг откуда-то со стороны набережной в сторону моря энергичным шагом прошел худощавый мужчина с двумя продолговатыми чехлами в руках и еще одним на плече. Он оставил груз на песке, ушел и снова вернулся, нагруженный двумя пластмассовыми термосумками. Теперь его сопровождала женщина. Судя по силуэтам, они оба были немолоды.
Мужчина достал из чехлов складной стол, два удобных кресла и поставил их на берегу лицом к морю, как перед сценой. Женщина деловито расставила термосумки, создавая ей одной понятный порядок, достала бутылку вина, два бокала и села в кресло.
Они действовали слаженно, без суеты и в процессе почти не разговаривали.
– Какие молодцы! – сказал мой спутник, зачем-то переходя на шепот. – Вот как надо проводить вечер на море!
Мужчина открыл бутылку, наполнил бокалы и тоже сел в кресло. Некоторое время они молча пили вино и смотрели на горизонт. А мы смотрели на них и тоже молчали. Пикник на пустынном пляже, на фоне розовой дымки между серебряным морем и синим небом, выглядел фантастически.
После аперитива женщина продолжила накрывать на стол. Она достала текстильные салфетки, бутылку воды, стаканы, а также по две пары столовых приборов и по две тарелки на каждого. Судя по благородному звону, посуда была фарфоровая.
– Ты это видел?! – прошептала я, потрясенная бескомпромиссной сервировкой в походных условиях.
Мой спутник одобрительно улыбался. Увиденное полностью отвечало его принципу красивой подачи даже самой простой еды.
Из термосумки один за другим появлялись разнокалиберные судочки с закусками. Что именно женщина раскладывала по тарелкам, мы не видели, но широта ассортимента производила впечатление сама по себе. Вдобавок к закускам на столе появлялись все новые бутылочки и баночки с неведомыми ингредиентами.
Не сговариваясь мы одновременно посмотрели на абрикосы. В нынешних обстоятельствах они выглядели сиротливо.
Пикник на фоне закатного неба продвигался своим чередом. Женщина убрала использованные тарелки и приборы в термосумку и достала большую посудину. Видимо, с главным блюдом. И еще одну бутылочку – скорее всего с соусом.
– Как ты думаешь, кто они по национальности? – поинтересовался мой спутник. – На испанцев не похожи. Может, французы?
Вопрос возник не на пустом месте. Южное побережье Испании – интернациональный рай для европейских пенсионеров, которых привлекают морской воздух и климат. Часть из них проводит здесь лето, кто-то приезжает на зиму, некоторые живут постоянно. Городок, где мы тогда отдыхали, приобрел популярность в 1970-х благодаря солнцу, соснам и мягкому микроклимату, который обеспечивали окружавшие горы.
Я восприняла вопрос моего спутника как руководство к действию. Самый простой, хотя и не самый деликатный способ получить на него ответ лежал на поверхности. Надо было подслушать хотя бы пару слов из разговора мужчины и женщины. Они как раз закончили ужинать и, потягивая вино, вели неторопливую беседу.
– Пойду посмотрю на крабов.
Правдоподобная легенда была мне необходима, чтобы оправдаться в собственных глазах.
Двигаясь по причудливой траектории в сторону подростков, я попыталась приблизиться к загадочной паре на минимально возможное расстояние. Не тут-то было! Как только я пересекла невидимую границу их личной территории, мужчина и женщина замолчали и дружно развернулись в мою сторону. Несмотря на дежурные улыбки, на их лицах читалось недвусмысленное послание: «Проваливай!»
Мне хватило выдержки не ускорить шага.
Ребята с сачками вели себя дружелюбнее взрослых. Точнее, им не было до меня никакого дела. Пойманные крабы копошились в ведре и хватали друг друга клешнями, выясняя, кто из них главный. Понаблюдав ради приличия несколько минут за бессмысленной крабьей борьбой, я пошла назад тем же путем, как будто другой дороги на пустом пляже не было. Почему бы и нет? У кого-то – личная территория, у меня – своя тропинка!
Мой спутник с понимающей ухмылкой наблюдал за маневрами.
– В деревне слишком много людей этим летом, – произнесла по-английски женщина, когда я поровнялась с их столиком.
Есть!
– Англичане! – прошептала я, вернувшись на исходную позицию.
Конечно, национальность симпатичной пары не имела никакого значения. Мы лишь пытались добавить еще один штрих к живой картине на фоне закатного неба. Хотели получше ее запомнить, чтобы однажды устроить свой пикник на краю прибоя.
Мужчина достал из чехлов складной стол, два удобных кресла и поставил их на берегу лицом к морю, как перед сценой. Женщина деловито расставила термосумки, создавая ей одной понятный порядок, достала бутылку вина, два бокала и села в кресло.
Они действовали слаженно, без суеты и в процессе почти не разговаривали.
– Какие молодцы! – сказал мой спутник, зачем-то переходя на шепот. – Вот как надо проводить вечер на море!
Мужчина открыл бутылку, наполнил бокалы и тоже сел в кресло. Некоторое время они молча пили вино и смотрели на горизонт. А мы смотрели на них и тоже молчали. Пикник на пустынном пляже, на фоне розовой дымки между серебряным морем и синим небом, выглядел фантастически.
После аперитива женщина продолжила накрывать на стол. Она достала текстильные салфетки, бутылку воды, стаканы, а также по две пары столовых приборов и по две тарелки на каждого. Судя по благородному звону, посуда была фарфоровая.
– Ты это видел?! – прошептала я, потрясенная бескомпромиссной сервировкой в походных условиях.
Мой спутник одобрительно улыбался. Увиденное полностью отвечало его принципу красивой подачи даже самой простой еды.
Из термосумки один за другим появлялись разнокалиберные судочки с закусками. Что именно женщина раскладывала по тарелкам, мы не видели, но широта ассортимента производила впечатление сама по себе. Вдобавок к закускам на столе появлялись все новые бутылочки и баночки с неведомыми ингредиентами.
Не сговариваясь мы одновременно посмотрели на абрикосы. В нынешних обстоятельствах они выглядели сиротливо.
Пикник на фоне закатного неба продвигался своим чередом. Женщина убрала использованные тарелки и приборы в термосумку и достала большую посудину. Видимо, с главным блюдом. И еще одну бутылочку – скорее всего с соусом.
– Как ты думаешь, кто они по национальности? – поинтересовался мой спутник. – На испанцев не похожи. Может, французы?
Вопрос возник не на пустом месте. Южное побережье Испании – интернациональный рай для европейских пенсионеров, которых привлекают морской воздух и климат. Часть из них проводит здесь лето, кто-то приезжает на зиму, некоторые живут постоянно. Городок, где мы тогда отдыхали, приобрел популярность в 1970-х благодаря солнцу, соснам и мягкому микроклимату, который обеспечивали окружавшие горы.
Я восприняла вопрос моего спутника как руководство к действию. Самый простой, хотя и не самый деликатный способ получить на него ответ лежал на поверхности. Надо было подслушать хотя бы пару слов из разговора мужчины и женщины. Они как раз закончили ужинать и, потягивая вино, вели неторопливую беседу.
– Пойду посмотрю на крабов.
Правдоподобная легенда была мне необходима, чтобы оправдаться в собственных глазах.
Двигаясь по причудливой траектории в сторону подростков, я попыталась приблизиться к загадочной паре на минимально возможное расстояние. Не тут-то было! Как только я пересекла невидимую границу их личной территории, мужчина и женщина замолчали и дружно развернулись в мою сторону. Несмотря на дежурные улыбки, на их лицах читалось недвусмысленное послание: «Проваливай!»
Мне хватило выдержки не ускорить шага.
Ребята с сачками вели себя дружелюбнее взрослых. Точнее, им не было до меня никакого дела. Пойманные крабы копошились в ведре и хватали друг друга клешнями, выясняя, кто из них главный. Понаблюдав ради приличия несколько минут за бессмысленной крабьей борьбой, я пошла назад тем же путем, как будто другой дороги на пустом пляже не было. Почему бы и нет? У кого-то – личная территория, у меня – своя тропинка!
Мой спутник с понимающей ухмылкой наблюдал за маневрами.
– В деревне слишком много людей этим летом, – произнесла по-английски женщина, когда я поровнялась с их столиком.
Есть!
– Англичане! – прошептала я, вернувшись на исходную позицию.
Конечно, национальность симпатичной пары не имела никакого значения. Мы лишь пытались добавить еще один штрих к живой картине на фоне закатного неба. Хотели получше ее запомнить, чтобы однажды устроить свой пикник на краю прибоя.