Добраться до бухты Тафуин
На берегу Японского моря – там, где проходит граница дождя
Писатель Татьяна Нефёдова
Писатель Татьяна Нефёдова
Публикация в "Независимой газете"
12.10.2023
От поездки на Дальний Восток мне достались яркие детские впечатления, воспоминания мамы и черно-белое фото, снятое на берегу Японского моря. Точнее, в небольшой бухте под названием Тафуин.
У этого путешествия была длинная предыстория.
От поездки на Дальний Восток мне достались яркие детские впечатления, воспоминания мамы и черно-белое фото, снятое на берегу Японского моря. Точнее, в небольшой бухте под названием Тафуин.
У этого путешествия была длинная предыстория.
Мечта
Помотавшись во время войны по стране, в 1946 году мамина семья вернулась в родной Магнитогорск. В новой школе мама оказалась за одной партой с другой новенькой девочкой, ее отец-журналист до этого работал в Корее. В сочинении на тему «Как я провел лето» одноклассница описала Транссибирскую магистраль, по которой они ехали на Урал из Приморского края.
Именно тогда родилась мамина мечта – проехать в поезде по Транссибу.
Именно тогда родилась мамина мечта – проехать в поезде по Транссибу.
Транссиб
Шанс подвернулся через 25 лет, когда мы жили в Сибири. Попасть во Владивосток и в другие «закрытые» населенные пункты Приморья тогда было возможно только с местной пропиской или по специальному пропуску. В Находку въезд был свободный, но легкой возможности снять комнату на время отпуска, как в Крыму или на Кавказе, в Приморье не было. Ехать с детьми в неизвестность не решалась даже моя храбрая мама.
И все-таки мечте суждено было сбыться. Нашлась знакомая, которая устроила нас на постой к своей дальневосточной родне при условии, что мы возьмем с собой ее девятилетнюю дочь.
До центрального вокзала Новосибирска, ближайшей к нам остановки Транссиба, мы добирались на поезде. Мы – это мама и три девочки школьного возраста: моя старшая сестра, дочь маминой знакомой и я.
На новосибирском вокзале кассирша лишь усмехнулась на вопрос об экспрессе «Россия» – все места на него были проданы от Москвы до Владивостока. Нам достался дополнительный летний поезд, который шел со всеми остановками.
Что это было за путешествие! Шесть суток в плацкарте, в собранном из списанных вагонов составе. Парочка студентов-проводников, которые большую часть времени проводили закрывшись в служебном купе. Горячая картошка с малосольными огурцами и домашние пирожки, которые мы покупали на остановках. Обеды из вагона-ресторана в металлических многоэтажных судках. И бесконечная череда попутчиков, входивших и выходивших на промежуточных станциях.
Я не запомнила взрослые разговоры. Зато сменявшиеся за окном картины отпечатались в памяти на всю жизнь.
И все-таки мечте суждено было сбыться. Нашлась знакомая, которая устроила нас на постой к своей дальневосточной родне при условии, что мы возьмем с собой ее девятилетнюю дочь.
До центрального вокзала Новосибирска, ближайшей к нам остановки Транссиба, мы добирались на поезде. Мы – это мама и три девочки школьного возраста: моя старшая сестра, дочь маминой знакомой и я.
На новосибирском вокзале кассирша лишь усмехнулась на вопрос об экспрессе «Россия» – все места на него были проданы от Москвы до Владивостока. Нам достался дополнительный летний поезд, который шел со всеми остановками.
Что это было за путешествие! Шесть суток в плацкарте, в собранном из списанных вагонов составе. Парочка студентов-проводников, которые большую часть времени проводили закрывшись в служебном купе. Горячая картошка с малосольными огурцами и домашние пирожки, которые мы покупали на остановках. Обеды из вагона-ресторана в металлических многоэтажных судках. И бесконечная череда попутчиков, входивших и выходивших на промежуточных станциях.
Я не запомнила взрослые разговоры. Зато сменявшиеся за окном картины отпечатались в памяти на всю жизнь.
Бухта Тафуин и незабываемые каникулы на берегу Японского моря. 1971 год. Фото из архива автора
Вид с высокой насыпи на тайгу – ни зданий, ни труб, ни просек для ЛЭП, только небо и вершины деревьев до горизонта. Воды Байкала под самыми окнами поезда. Десятки тоннелей, иногда коротких и светлых, а чаще длинных, надолго погружавших вагон в кромешную тьму.
В Забайкалье поезд шел через поросшие густым лесом сопки и останавливался посреди огромных цветочных полян. Пассажиры прыгали со ступенек и по гудку машиниста возвращались в вагоны с букетами крупных лиловых ирисов, алых маков и розовых кудрявых саранок.
Транссиб закончился для нас на станции Угольная. Там высадили всех, у кого не было дальневосточной прописки и пропуска. Дальше – электричкой в Находку и полтора часа автобусом до поселка Тафуин, где нам предстояло остановиться.
В Забайкалье поезд шел через поросшие густым лесом сопки и останавливался посреди огромных цветочных полян. Пассажиры прыгали со ступенек и по гудку машиниста возвращались в вагоны с букетами крупных лиловых ирисов, алых маков и розовых кудрявых саранок.
Транссиб закончился для нас на станции Угольная. Там высадили всех, у кого не было дальневосточной прописки и пропуска. Дальше – электричкой в Находку и полтора часа автобусом до поселка Тафуин, где нам предстояло остановиться.
Звезды, крабы и ежи
– Всем предъявить паспорта!
Из придорожных зарослей вышли пограничники с автоматами. Это был неприятный сюрприз – наш Тафуин оказался «закрытым» поселком.
Пассажиры автобуса заголосили:
– Да сколько можно! Что ж нам на базар в Находку с паспортом ездить?!
Пограничники оглядели примелькавшуюся местную публику и пригрозили:
– Это в последний раз!
Мы затаились в толпе пассажиров в самом конце автобуса и, к счастью, не попались на глаза пограничникам.
Поселковые домики лепились на склонах прибрежных сопок. Бухта Тафуин состояла из маленьких, изолированных друг от друга бухточек. Одна из них пряталась за огородом дома, где мы поселились. В течение двух недель она принадлежала нам вся целиком – искрящийся кварцевый песок, нагромождение скал в воде и на берегу, чайки, морские звезды, крабы, ежи, морская капуста и сейнеры на горизонте. Погода менялась несколько раз на дню – то в воздухе висела мелкая морось, то вдруг выглядывало жаркое солнце. Только в Тафуине я видела четкую границу дождя – чтобы не промокнуть, достаточно было сделать шаг в сторону.
Многое в Приморье нам казалось диковинным. Заросли орешника покрывали все окрестные сопки. Осенью местных школьников и служащих отправляли на сбор фундука точно так же, как сибиряков и жителей центральной России посылали на уборку картошки.
В те годы в Сибири мы не знали дефицита продуктов, а на полках единственного в Тафуине продовольственного магазина лежали только хлеб и шоколад. Дочь нашей хозяйки работала на рыбозаводе и приносила нам свежих крабов. Мы дивились метровому размаху бурых клешней, но крабовое мясо с непривычки не оценили. Проблему решил ящик тушенки, купленный в спецмагазине, который обслуживал только сотрудников рыбозавода. Там же хозяйка купила для нас несколько красивых японских вещей, продававшихся по талонам – изобилия не было даже у «избранных».
Апофеозом нашего путешествия стала авантюрная поездка в «режимный» Владивосток. Как мы улизнули от пограничников, чем нас удивили рисунки приморских детей и что я привезла из Тафуина домой – расскажу в следующий раз.
Из придорожных зарослей вышли пограничники с автоматами. Это был неприятный сюрприз – наш Тафуин оказался «закрытым» поселком.
Пассажиры автобуса заголосили:
– Да сколько можно! Что ж нам на базар в Находку с паспортом ездить?!
Пограничники оглядели примелькавшуюся местную публику и пригрозили:
– Это в последний раз!
Мы затаились в толпе пассажиров в самом конце автобуса и, к счастью, не попались на глаза пограничникам.
Поселковые домики лепились на склонах прибрежных сопок. Бухта Тафуин состояла из маленьких, изолированных друг от друга бухточек. Одна из них пряталась за огородом дома, где мы поселились. В течение двух недель она принадлежала нам вся целиком – искрящийся кварцевый песок, нагромождение скал в воде и на берегу, чайки, морские звезды, крабы, ежи, морская капуста и сейнеры на горизонте. Погода менялась несколько раз на дню – то в воздухе висела мелкая морось, то вдруг выглядывало жаркое солнце. Только в Тафуине я видела четкую границу дождя – чтобы не промокнуть, достаточно было сделать шаг в сторону.
Многое в Приморье нам казалось диковинным. Заросли орешника покрывали все окрестные сопки. Осенью местных школьников и служащих отправляли на сбор фундука точно так же, как сибиряков и жителей центральной России посылали на уборку картошки.
В те годы в Сибири мы не знали дефицита продуктов, а на полках единственного в Тафуине продовольственного магазина лежали только хлеб и шоколад. Дочь нашей хозяйки работала на рыбозаводе и приносила нам свежих крабов. Мы дивились метровому размаху бурых клешней, но крабовое мясо с непривычки не оценили. Проблему решил ящик тушенки, купленный в спецмагазине, который обслуживал только сотрудников рыбозавода. Там же хозяйка купила для нас несколько красивых японских вещей, продававшихся по талонам – изобилия не было даже у «избранных».
Апофеозом нашего путешествия стала авантюрная поездка в «режимный» Владивосток. Как мы улизнули от пограничников, чем нас удивили рисунки приморских детей и что я привезла из Тафуина домой – расскажу в следующий раз.